Вольный Ветер
Активный туризм
  новости   поиск   архив   каталог   о газете   ссылки   дневник   v_veter@mail.ru
каталог :
маршруты :
привал :
информация :
серьезно :
 | проблемы :
 | мнения :
 | экстремальная
 | ситуация :

 |  | отношения :
 |  | трещины :
 |  | лавины :
 |  | спасработы :
 |  | микроаварии :
 | люди :
 | законы :
 | природа :
снаряжение :
 
 
Книги
Туризм, путешествия :
Альпинизм :
Выживание :
Автостоп :
Авторская песня :

 
Реклама

 
Трикони сорок девятого размера.
Виктор Кириченко

Рисунки Ирины Быстровой Сергея, не вышедшего на смену, хватились сразу -- утром 6 мая. Как-никак дело шло к пуску третьего агрегата, а пусковая дисциплина -- дело серьёзное. Однако, не найдя загулявшего электрика в общежитии, начальство подрастерялось. Запрос в отделение милиции ничего не дал, и начавшиеся было поиски забуксовали.

В Костиной бригаде, напротив, все успели привыкнуть к его отлучкам и не сильно удивились очередной. Все, кроме Галки, регулярно бегавшей в горы и кое-что знавшей о Костиных чудачествах. Именно она первая догадалась связать разрозненную информацию об исчезнувших парнях в одно целое, и вечером восьмого подняла тревогу там, где это было эффективнее всего -- в альпинистском клубе. Через два часа мы, десяток оказавшихся на месте разрядников, уже месили грязь на тропе, ведущей к приюту "1600".

Дело происходило двадцать лет назад в горах, окружавших со всех сторон строящуюся Саяно-Шушенскую ГЭС. Для непосвящённых скажу, что бетонная плотина высотой более 240 м должна была примкнуть к ещё более высоким скальным бортам ущелья, по которому в незапамятные времена Енисей пробил себе дорогу через хребты Западного Саяна. С первых шагов в котловане стало ясно, что без специальной альпинистско-скалолазной подготовки рабочих многие технические проблемы в таких условиях решить нельзя. Лучше других это понимал главный инженер строительства -- заслуженный мастер спорта по альпинизму Кирилл Кузьмин, благословивший поездку двух десятков молодых людей в альплагеря Тянь-Шаня. А те, нюхнув воздуха больших гор, начали активно обживать родные Саяны и, в первую очередь, массив Борус, главная вершина которого дотянулась до высоты 2318 м над уровнем моря.

Столь скромная по привычным меркам высота в условиях континентального климата Сибири, да ещё зимой, эквивалентна, как минимум, тянь-шаньским 5000 м. По крайней мере, пять маршрутов, позволяющих выполнить и подтверждать массовые альпинистские разряды, оказались, благодаря усилиям наших героев, включёнными во всесоюзную классификацию. Были, как показали последовавшие события, и другие отличия Саян от Тянь-Шаня или Кавказа. Но о них мы, уже считавшие себя старожилами, до поры -- до времени не догадывались...

Первая декада мая в Саянах -- критическое время. Иной раз это ещё абсолютно полноценная зима с пушистым "целичком" и ночными морозцами. А бывает и так, что на всю высоту гор наползает тёплый фронт, и многометровая толща наметённого за зиму снега откисает на глазах. Начинают проваливаться натоптанные тропы и снежные мосты над ручьями, а на нижних отметках снег сменяется грязью. Как в ту далёкую ночь.

До приюта, расположенного за двумя перевалами, мы добрались, что называется, "никакие". В избе было пусто, ни малейших следов присутствия парней. Стало ясно, что поутру придётся разворачивать серьёзные поисковые работы.

Хотя мокрый снегопад кончился и к утру прояснилось, наст практически не проморозило, и пяти связкам, разошедшимся в пяти разных направлениях, пришлось несладко. Четыре пары ушли просматривать гребневые маршруты, а мы с Шуркой Усатым сначала завернули в старенькую хижину под претенциозным названием "Отель Банзайка". Там и наткнулись на первые следы -- аккуратно расстеленные спальники, транзисторный приёмник и один рюкзак. А вот в следах на снегу что-либо понять не удалось: слишком уж подпортили их вчерашнее тепло и дождь.

Двинулись по самому логичному из этой хижины маршруту -- на Главный Борус через северную предвершину, которую у нас привыкли почему-то называть пиком Дураков. Может, потому, что лезть на неё по пути на Главный Борус вовсе не обязательно. Но мы-то полезли: ведь надо было осмотреть каждый метр гребня в попытке обнаружить более или менее свежие следы.

Рисунки Ирины Быстровой Обнаружили! Шурка, правда, почесал затылок -- отриконенных ботинок такого размера в нашей компании не носил даже здоровенный Андрюха-Медведь. Но потерявшихся парней мы не знали, поэтому двинулись в ту сторону, куда вели следы.

Гребень за Главной вершиной лежит в стороне от популярных маршрутов -- во всяком случае мы оба шли по нему впервые. Шли и матерились, ведь и ежу понятно: только круглый идиот мог затеять прогулку по такому гнилому месту в такое время! Снежные козырьки в подветренную сторону там надуло невероятных размеров! А этот, с сорок девятым размером триконей, то и дело совался на козырьки, будто выискивал место, где можно спуститься на другую сторону хребта.

Надо сказать пару слов о нашем настроении. То, что пропавшие ребята в состав клуба не входили, ничего не меняло. "Спасаловки" были делом чести, и пластались мы на них до полного "не могу". Кого только не приходилось выискивать по таёжным распадкам и гребням пятиглавого Боруса! И грибников-ягодников, и студентов-романтиков из многочисленных стройотрядов, и даже "бичей", сдуру забурившихся слишком далеко от цивилизации... Найденных первым делом кормили, если надо -- бинтовали, шиновали и выволакивали к людям. А параллельно с этими процедурами покрывали толстым-толстым слоем мата. Можно сказать -- в качестве моральной компенсации. И чтобы поумнели малость...

"Стой! -- заорал Усатый. Он, бывалый таёжник, первым понял, по чьему следу мы тащимся. -- Это же медвежья лапа!"

И точно, в тени за маленьким жандармиком (скалой) на снегу отчётливо пропечаталась растопыренная лапа с когтями жуткого размера. Стало неуютно.

Возвращаться по нашему довольно муторному пути со следами медвежьих "триконей" почему-то не захотелось. Оседлав удобный заснеженный кулуар, мы "лупанули" глиссером в Северный цирк, откуда часа за три можно было выбраться к приюту. А когда, разгорячённые лихим спуском, оправились и отряхнулись от снега, поняли, что хрен редьки не слаще: жёлоб, проложенный нами в снегу, пересекался с ещё одним медвежьим следом, тоже уходящим к гребню.

Второй медведь-альпинист был явно опытнее первого. В лавинный конус он не полез. Учитывая, что козырёк, спровоцировавший лавину, уже весь внизу, мы пошли напрямки. И только поэтому наткнулись на кое-что. Это "кое-что" до сих пор у меня перед глазами...

Самодельный станковый рюкзачок со связкой крючьев и карабинов... Шапка-ушанка... Рукавица-Фверхонка"... Портянка... И отпечаток человеческого тела -- похоже, что кто-то лежал на лавинном конусе в не совсем естественной позе, подогнув одну ногу и отбросив одну руку. А от отпечатка тела начиналась цепочка следов -- на этот раз несомненно человеческих. Правда, эти следы чуть позже слились с медвежьими...

К приюту мы выбрались в темноте: слишком много времени потратили на попытки вдвоём голыми руками прозондировать конус. С гибелью спасаемого нам пришлось столкнуться впервые, и сгоряча из наших голов выдуло всё, чему учили в альплагерях. Во всяком случае то, что шансов найти живого человека в мокрой весенней лавине практически нет. Тем более четверо суток спустя. В конце концов, выбившись из сил, отступили. А уходить вниз по найденным следам не стали: не имея ни продуктов, ни топора, ни даже спичек, соваться наобум в расквашенный снег низовой тайги было безрассудно. Туда, на поиск неизвестного, спасшегося в лавине, на следующий день пошла хорошо экипированная группа из поселковых охотников и туристов. Парня -- это оказался Сергей -- нашли к вечеру, уже почти у Енисея. Живого. Только весу в нём, на первый взгляд, оставалось килограммов сорок. И по всему телу бедолага был утыкан впившимися клещами -- у этой таёжной сволочи в мае самый кураж.

А альпинисты-разрядники, теперь уже вдесятером, ещё целый день безуспешно ковыряли лавинный конус. Но это оказалось абсолютно "дохлое" дело -- мало нас было для зондирования лавины объёмом примерно в полтысячи кубометров. К приюту мы опять добрались полностью вымотавшимися и в темноте.

Наутро, 11 мая, в рядах спасателей наметился разлад. Те, кто уже побывал на месте, считали, что искать тело до таяния снега бесполезно. Запал, который бывает при попытке помочь живому человеку, у них иссяк. Другие, только что со свежими силами подошедшие снизу, верили в удачу. Сошлись на компромиссе. На лавину (в обход отрога хребта) пошла группа оптимистов; пессимисты остались "приходить в чувства" на приюте. А автора этих строк попросили поработать "ретранслятором", то есть взобраться с УКВ-рацией на пик Дураков, находящийся на прямой видимости и от приюта, и от лавинного конуса. На тот случай, чтобы поднять тревогу, если "оптимисты" всё-таки что-то найдут.

Рисунки Ирины Быстровой Поутру, в полном тумане, мы с Галкой выбрались на вершину. Облюбовав плоский камушек среди снежного царства, принялись ждать, когда осядет туман и группа, обходящая отрог пика Дураков, появится в поле зрения. Добрались они примерно через час и Костю нашли почти сразу -- над его коленом вчерашнее солнце выжгло дырочку в снегу...

Следующий час был насыщен переговорами в эфире. Пока утрясали, что нужно принести для транспортировки тела, кого и куда послать за вертолётом и всякие другие подробности, аккумуляторы раций стали ощутимо садиться. Перешли на комбинированную связь: рации на приём включались только по истошному крику то ли с гребня, от нас, то ли из цирка, от группы спасателей. Глотки, правда, тоже быстро подсели.

Пока на лавинном конусе ребята выполняли свою печальную работу, нам с Галкой по их просьбе пришлось торчать на вершине: мало ли что ещё придётся передать на приют? Нервничая, мы глазели по сторонам, в сотый раз оглядывая окружающий ландшафт. И вдруг...

-- Вить, чьи следы? -- спросила Галка, показав чуть в сторону от нашей позавчерашней тропы.

-- Откуда там взяться следам? -- проворчал я. -- Мы ведь тут не слепые проходили...

И осёкся. Посторонние следы были! Вглядевшись, я увидел нечто ещё более удивительное -- двух чёрных зверушек, шустро носившихся по снегу метрах в пятидесяти от нас. Пока я пытался сообразить, кто это может быть, из какой-то ямы в снегу поднялось что-то невообразимо огромное и загребло мелких к себе в яму. У меня всё внутри так и опустилось. Медведица с медвежатами! И это у неё под боком мы орали целый день!..

Из последовавших нескольких минут помню только, как долго трясущимися руками мы напяливали ботинки (к тому моменту солнышко разгулялось вовсю, и мы грелись на камушке босиком), как на подгибающихся ногах тихонько отходили за перегиб гребня, всё не решаясь гаркнуть, вызывая нижнюю группу на связь. От ужаса только что не колотило! Наконец, преодолев сипение, удалось поднять голос.

Бог мой, что началось внизу! Ребята толком не поняли, где именно находятся медведи, о которых мы сообщили, и попытались занять круговую оборону. Только нам было недосуг глазеть на их суету -- мы бежали вниз, всё больше ужасаясь количеству медвежьих следов, которых и в помине не было здесь двое суток назад!

У ребят, до которых мы в конце концов благополучно добрались, настроение тоже было на грани паники. Волокуша с покойником получилась неподъёмная и при попытке траверсировать с ней склон мужики попросту проваливались сквозь снег до самых камней. "Наших" медведей снизу никто не разглядел, но воображение у всех заработало на полную катушку. Тем более, что рядом с конусом за ночь появился ещё один след косолапого альпиниста.

Что делать в такой ситуации? Бросить покойника на съедение медведям? Ночевать в этом гиблом месте рядом с ним? Богатый выбор вариантов... Даже всезнайка Шура-ФКелдыш" явно растерялся.

Рисунки Ирины Быстровой И в самый тоскливый момент над ущельем закружил вертолёт, на который, честно говоря, мы уже совсем не рассчитывали. Три захода сделал "МИ-4", не видя нас на фоне чёрной россыпи камней морены -- пока "Келдыш" не догадался вытащить всех на чистый снег и построить крестом...

С лётчиками потом пришлось специально объясняться. Никто из них не мог себе представить, что покойника, за которым они прилетели, будут заносить в салон в столь радужном настроении. Так что нас приняли Бог знает за кого... Мне самому до сих пор стыдно -- мы тогда действительно ошалели от радости при виде садящегося вертолёта. Погрузили "груз 200" и кинулись наутёк из медвежьего царства.

А ходить по борусским маршрутам в первой половине мая нам с тех пор разонравилось. Как пояснили сведущие люди, несколько медвежьих семейств регулярно переваливают хребет весной и осенью. С одной его стороны им, оказывается, нравится гулять летом, а с другой -- зимовать. Бог бы с медвежьими капризами, но слишком уж длинные у них когти-Фтрикони".

Виктор КИРИЧЕНКО, Саяногорск.

ВВ N 47
апрель 2001


Первая страница
"Вслепую" по Китаю

Сумасшедшие тетки
Маршрут пятого месяца

Экспедиции
Лысенко объехал весь мир на "легковушке"

Бездорожья не бывает.

Бездорожья не бывает.

Что-же в рюкзаке?
Печка весом меньше килограмма.

Любителям "русской рулетки".

Проблемы и мнения
В новый век с новым редактором.

Авторская песня
Татьяна Северинова: "Мы в первую весну плывем самозабвенно."

Леди идут по свету.

Вести с тропы
Адыгея.

Мир простился с сигналом SOS.

Пути-дороги
Навстречу своей ледовитой мечте.

"Мудрейшим" способом
Полярное сияние.

"Кругосветчики" возвращаются из Африки.

Под шорох шин
Вдоль и поперек фиордов.

Экстремальная ситауция
Трикони сорок девятого размера.

В конце номера
Великой северной тропой.

Специальный первоапрельский выпуск.

Информация
Новые книги.

 
Ваш отзыв
Вы можете записать в дневнике ваше впечатление от статьи.
 

в начало  К сожалению, часто бывают спасы  


TopList   Rambler's Top100 Service Rambler's Top100     Экстремальный портал VVV.RU